Как найти смысл там, где
его нет.
С чего–то все должно было начаться. Все это то, что мы
видим, чувствуем, знаем, то, что узнаем в будущем. Зачем все это, должен быть во
всем этом смысл. Вот тут и кроется то, для чего и было все это создано. Два
начала, два направления, два взгляда, два демона. Один демон по имени
«бессмыслица», другой по имени «смысл». То, что без смысла это лицо дьявола,
сосуд, наполненный смыслом, олицетворяет Бога. Мы постоянно на протяжении всей
жизни видим во всем окружающем мире лицо дьявола. Мы боремся с этой
действительностью, пытаемся внести смысл во всю эту бессмыслицу и, бывает,
побеждаем, а, бывает, приходим к мнению, что вносить смысл туда, где его нет,
это тоже бессмыслица. Никак не иначе, как, не побывав в аду, не узнаешь
прелести рая. В этом есть отчетливый контраст, как белое и черное. Но все
проще. Есть только разнообразие серого. Контрасты придуманы нами для того, что
бы хоть как–то различать очертания происходящего, двигаясь почти вслепую. В
слепую потому, что у нас людей нет тех глаз, которые могли бы увидеть настоящую
реальность. Да нам и не надо этого, у нас своя задача и программа. А почему мы
порой задаем себе эти вопросы, так это
когда сталкиваемся с другими программами, когда происходит несанкционированный
обмен случайными данными. Но нам, хотя мы и видим отдельные очертания, никогда
не увидеть полной картины, т.к. эта полнота созерцания бытия непременно сведет
нас с ума. Там нет даже понятий смысла или отсутствия смысла, там что–то
другое. То, что не подвластно нашему разуму.
Что движет, кто крутит эту шестеренку времени и
бесчисленных событий? Непременно зло. Зло всегда активно. Добро не менее
сильно, но и более пассивно. Основным состоянием является тление углей,
разнообразие серого. Зло атакует, провоцирует и разжигает костер
противодействия добра. Происходит сражение, появляются жертвы, и все обратно
приходит в исходное уравновешенное состояние. Вечно и монотонно работает кем–то
придуманная и запущенная программа. А мы внутри её со своим смыслом, вложенной
в нас более простой программы, но являющейся частью большой.
Одновременно смыслом и
бессмыслицей этого движения по спирали. Рабочие муравьи, постоянно из раза в
раз создающие разрушенный муравейник. Внося смысл в бессмыслицу. И пока
работает в нас эта программа, человечество будет существовать как вид. При
любом сбое происходят большие разрушения и многочисленные жертвы. Полный сбой
программы или неисправимое искажение её приведет к гибели человечества и
включению аварийной программы апокалипсиса. Все живое исчезнет, что бы
обязательно возродиться в новой программе, которая не могла бы не быть
написанной небесным программистом, т.к. является звеном цепочки событий во вселенной.
Библия это рукописная программа, где описаны способы и
направления движения. Браузерами, т.е. программами действия являются молитвы,
когда их произносят истинно верующие. Только тогда они работают, только тогда
достигаются цели, и вносится смысл, который постепенно теряется в отражении
бессмысленной реальности, но под напором новых молитв смысл снова
восстанавливается и так до бесконечности.
Если даже и есть общий смысл во всём строении мироздания,
то у нас нет, по всей видимости, тех органов, которые его могут фиксировать
кроме веры, которая может поддерживать смысл бытия. Здесь не все однозначно по
отношению к той вере, которая стала частью человеческого существования, но
других инструментов, способных корректировать и воодушевлять способность и
потребность жить осмысленной жизнью, нет. Другие методы, мало того, что вносят
небольшой смысл по определению, но и длительность их влияния коротка.
Религия не приемлет даже возможности самоубийства, т.к.
считает это признанием потери смысла в крайней форме. Сильная физическая боль и
возможность эвтаназии это очень сложная и тяжелая тема для обсуждения. Все
больше людей на земле начинают осознавать, что сильная боль, переходящая иногда
в болевой шок, где нет контроля и сознания, это есть иное состояние человека,
что это тоже крайность по отношению к человеческим возможностям, слишком
непосильное испытание. И, как
естественным и логическим продолжением был бы безболезненный уход из жизни, не
познав истинной боли, не видя в этот момент улыбку сатаны. Методы и случаи,
когда можно применять эвтаназию можно обсуждать. Необходимо только исключить
человеческий фактор, это технически возможно. Человек, превратившийся в боль,
не видит не смысла, не отсутствия его, он хочет даже не смерти, а только, что
бы это все скорее закончилось.
Не надо врать себе, придумывая оправдания отсутствия
смысла. Не надо забывать, что религия
это постоянное приближение и поиск смысла. И стоит только дать слабину,
чего уж там греха таить, вера ослабевает под воздействием неизбежной реальности и массы доказательств
отсутствия в чем-либо смысла.
Кто–то может возразить: да как же нет смысла, во всем он
есть. Есть маленькие смыслы, которые как снежный ком образуют общий смысл
существования. Только забывают признаться, что на любом жизненном этапе, хотя
бы раз в месяц, мы видим бездну безразличия холодную как космос, жестокую как
самурай, видим глаза, в которых нет надежды, потому что ждать её неоткуда. Так
и проживаем жизнь свою, родившись не по собственной воле и, умирая, совсем не
хотя умирать. Не задумываемся, будучи молодыми, об этом, а по мере взросления
все больше и больше думая о смерти. Не о смерти как таковой, а о той
неизбежности, которая обязательно произойдет. В конце жизни мы все, прекрасно понимая, думаем об этой
несправедливости, своем несовершенстве и, имея даже сто внуков и правнуков,
ощущаем всю ничтожность и бессмысленность человеческого существования. Чтобы не
было так страшно и существует религия, делая нас сильнее, говоря нам, что жизнь
не закончилась, все только впереди.
Сознание, данное человеку и отличающее его от других известных нам видов, принесло массу преимуществ, но и дало массу
неразрешимых задачек. Кто–то скажет, что подобные размышления заводят механизм
саморазрушения, так он, этот механизм никогда и не останавливался, начиная с
самого рождения, и закончится только смертью. А вот осознать, высказать свое
отношение к данной теме, и предполагают подобные размышления.
Голубев Андрей